Автор: mendy
Фэндом: Death Note
Жанр: юмор
Дисклаймер: Не мое. Отель "Кис-кис" взят из книги "Эскимо с Хоккайдо" А. Адамсона
Описания пород - с albyon.ru/
АУ, ООС, все остальное.

От удара голова Матсуды раскололась, как спелый орех. Серая слизь брызнула на сверкающий пластик стола, на аккуратную стопку папок и на разложенные по датам отчеты. Матсуда начал медленно заваливаться набок, заливая своей кровью чисто вымытый пол. Его рот раскрылся в безмолвном вопле, а пальцы все еще пытались за что-то ухватиться. Но было поздно.
Лайт торжествующе ухмыльнулся, и поставил пресс-папье на место.

- А я говорю - может быть, вечером? Вечером, после работы, я имею в виду. То есть, когда уже стемнеет. Сейчас ведь рано темнеет, правда? Не то, что летом. Или весной. Весной дни становятся длиннее. А скоро наступит зима, и они станут короче...
Лайт моргнул. Призрак мертвого, окровавленного и молчаливого Матсуды исчез. Его напарник был жив, здоров, и разговорчив, как обычно. Лайт разжал побелевшие от напряжения пальцы, и отодвинул пресс-папье в сторону.
"Мне нужен другой напарник. Нет, то, что мне нужно - это отсутствие напарника, потому что остальные еще хуже Матсуды", - подумал он. - "Матсуда, по крайней мере, никогда не обижается, когда я прошу его помолчать. Мне нужно... Я не знаю, что мне нужно".
- Да, скоро зима, и это будет уже второй год, как ты работаешь с нами! Просто поразительно, Ягами-кун! Почти два года! Мы должны это отпраздновать. Может, посидеть где-нибудь вечерком, отдохнуть. Сейчас рано темнеет. Кстати, об отдыхе. Ты ведь ни разу не брал полагающиеся тебе дни? Почти два года без отпуска и даже без выходных! Тебе надо съездить куда-нибудь, проветриться. Куда-нибудь, где куча шикарных девчонок, музыка...

Матсуда захрипел, когда сильные руки сжали его горло, и попытался привстать, но все было бесполезно. Наполнившиеся ужасом глаза полицейского выпучились, а из уголка рта потекла слюна. Когда он, наконец, перестал дергаться, Лайт брезгливо отпихнул от себя обмякшее тело.

- Хорошая идея, - сказал Лайт, начиная перебирать отчеты, чтобы скрыть предательское подрагивание ладоней. - Может, я действительно так сделаю.
Просияв, Матсуда опять о чем-то заговорил, но Лайт уже не вслушивался.
"Уехать куда-нибудь. Куда-то, где меня никто не знает, где тихо и спокойно... Несколько дней никого не видеть и ни с кем не разговаривать. Может быть, это как раз то, что мне нужно".

Вечером, когда он начал просматривать сайты туристических агентств, его внимание привлек маленький баннер с изображением стилизованной кошачьей мордочки. "Отель "Кис-Кис", прочитал Лайт, перед тем, как щелкнуть по баннеру.

"Если вы устали от людей, если вам хочется побыть в уединении, приезжайте к нам. Спокойная обстановка, прекрасная кухня и ненавязчивая компания наших кошек дадут вам возможность восстановить душевное равновесие".

С фотографии на Лайта равнодушно смотрел серый британский кот.

***
- Что это? - поинтересовался Л, войдя в спальню.
- Насколько я могу судить, это кот. В гостиной висит описание породы. Если хотите, я могу зачитать его, сэр, - сказал Ватари, на мгновение оторвавшись от чемодана.
- Я не уверен, что хочу жить в одном номере с котом, Ватари. Мы можем перебраться в другой отель?
- "Кис-кис" в данных обстоятельствах - самый лучший выбор. Это дело с якудза было довольно грязным, если можно так выразиться. Все токийские отели высшего класса до сих пор под наблюдением клана Ямагучи. Как и аэропорты. Я не берусь гарантировать вашу безопасность в таких обстоятельствах. Здесь мы сможем переждать, пока не стихнет шумиха.
Кот лениво потянулся, спрыгнул с кровати, и прошествовал в гостиную, не обращая на Л и Ватари ни малейшего внимания.
Детектив вышел следом. Кот сидел на тумбочке, обернув лапы хвостом, а над его головой висела забранная под стекло фотография с сопровождающим текстом.

"Коратов характеризует спокойствие, грациозная подвижность, и удивительная сообразительность. Но шум, сутолока и другие проявления жизни большого города - не по нраву этим кошкам. Они предпочитают тишину и покой. Поэтому они прекрасно могут жить с человеком в его жилище без контакта с внешним миром. Серебристо-голубая тонкая лёгкая короткая шёрстка, шелковистая на ощупь; просто огромные глаза, и весьма странная, не характерная для кошек, мордочка, подобная по своей форме сердечку, увенчанная парой больших, слегка полукруглых ушек - вот вам краткий портрет типичного представителя семейства коратов. Тело коратов кажется почти невесомым, но при этом под мехом прячется хорошо сформированная мускулатура. Коты-кораты - бесстрашные бойцы".

- Значит, тебя зовут Кей-сан? - дочитав, детектив перевел взгляд на кота.
Кот продолжал сидеть неподвижно, как статуэтка, покрытая серебристо-черным лаком.
Л пожал плечами, и вернулся в спальню, где Ватари уже приготовил все необходимое - ноутбук и вазу с глазированным печеньем.
На каждом печеньице, заметил Л, тонкими шоколадными черточками был нанесен кошачий силуэт.

***
"Абиссинский кот имеет небольшой рост, однако при этом он ярко выделяется среди множества иных кошек благодаря своей царственной осанке. Но что самое удивительное в данной породе, так это ее окрас, учитывая то, что каждый ее волосок имеет целых три цвета. Этот переход цветов, или, как он еще называется, тикинг, позволяет шерсти переливаться на солнце. Этот кот отличается неуемной энергией. Такой питомец в доме не даст Вам скучать, он всегда будет находиться рядом. Повышенная любознательность проявляется буквально во всем, поэтому изучению будет подвергаться все, от шкафов до сумок, в которых всегда можно найти что-то интересное. Однако их врожденная интеллигентность не позволяет им делать многое из того, что так любят многие коты, к примеру, кататься на шторах. Абиссинские коты поражают своим умом. С представителями данной породы очень легко найти общий язык. Они обладают достаточно своенравным характером, но, чтобы приучить их к чему-либо, необходимо всего лишь пару раз сделать замечание".

- Рюук, не лезь, - буркнул Лайт, доставая туалетные принадлежности.
Рюук тут же отошел в сторону, делая вид, что содержимое сумки его ничуть не интересует, и уставился на вазу с фруктами.
- Ты это не ешь, - сообщил коту Лайт, откусив от яблока.
Рюук тихо мурлыкнул, словно намекая, что не прочь попробовать.
- Ну, потом на меня не обижайся.
Лайт отрезал маленький кусочек и дал коту. Рюук обнюхал подношение, а затем осторожно слизнул его с ладони, и заработал челюстями, смешно склонив набок голову.
- Мне достался кот-извращенец, - вздохнул Лайт. - Впрочем, чего еще я мог ожидать?
Ничуть не смущенный такой характеристикой, Рюук запрыгнул на кровать, свернулся в клубок и тихо заурчал.

Обычно Лайт никогда не засыпал днем, но то ли усталость, то ли тишина, царившая в отеле, то ли уютное мурлыкание Рюука, устроившегося в ногах, подействовали на него, как хорошая доза снотворного. Проснулся он под вечер, когда за окном уже совсем стемнело, от того, что Рюук осторожно потрогал его лапой за плечо. Лайт зевнул, переворачиваясь набок, и понял, что давно уже не чувствовал себя таким отдохнувшим. И дело было не только в двух часах сна. Осознание того, что никуда не надо спешить, ни о чем не надо беспокоиться, словно сняло с его души тяжесть.
Все проблемы остались в Токио. Здесь были только Лайт, и кот, перед которым не надо было притворяться, и которому было наплевать, что скрывается под маской.
Несколько минут Лайт наблюдал за Рюуком, который развлекал себя, охотясь за бликом от зеркала на стене. Кот то замирал, прижав к голове изящные уши, то начинал медленно красться, прижимая к ковру живот, чтобы в конце концов подпрыгнуть, и лихорадочно заколотить по стенке лапами.
- Дурачок, - пробормотал Лайт, вставая, наконец, и потягиваясь.
Рюук презрительно посмотрел на него, и, оставив в покое недосягаемый блик, подбежал к столу, где стояла ваза с фруктами.
Поняв молчаливый намек, Лайт отрезал Рюуку кусочек яблока, и отправился в душ.
Горячая вода окончательно вымыла из его тела накопившееся напряжение. Вытираясь пушистым махровым полотенцем, Лайт даже замурлыкал какую-то мелодию.
"Давно следовало это сделать", - сказал он себе. - "Может быть, стоит сюда хоть на уикэнды время от времени выбираться. Попросить, чтобы мне оставляли этот номер... И отдыхать".
- Рюук! - позвал он, выйдя из душа. - Закажем ужин в номер, как ты считаешь?
Кот не отозвался.
- Рюук! - повторил погромче Лайт, оглядываясь по сторонам.
Кота он не увидел, зато заметил, что дверь в номер оказалась слегка приоткрытой.
- Больше никаких яблок, негодник, - пообещал Лайт, выходя в коридор.

Она лежала на темно-сером ковре, которым были устланы полы в коридоре, ее белокурые, связанные в хвостики волосы разметались по густому ворсу, округлые коленки были прижаты к груди, словно она пыталась уберечься от удара, а из носа текла тоненькая струйка крови.

Лайт на мгновение зажмурился. Он был уверен, что это закончилось. Он точно знал, в чем причина его видений - в усталости, в раздражении, которое вызывали у него люди, в хроническом недосыпании из-за напряженной работы. "Мне показалось", - сказал он себе. - "Сейчас я открою глаза, и ничего этого не будет".
Лайт открыл глаза. Теперь он разглядел другие детали - размазанный макияж, множество браслетов на тонких запястьях, стрелку на тонком чулке...
Лайт был полицейским, и знал, как следует поступить в таком случае. И все же он, не отрывая взгляда от девушки, шагнул назад, в безопасный уют своего номера, и захлопнул за собой дверь.
"На этот раз мне не померещилось. Здесь что-то произошло. Я должен проверить, жива ли девушка, отправить сообщение в местный участок, остаться в коридоре до прибытия полицейских..." Медленно досчитав до десяти, он вновь открыл дверь, и выглянул в коридор.
Девушки не было. На сером ворсе не осталось ни одного свидетельства того, что две-три минуты назад здесь лежало чье-то тело.
"Все-таки померещилось?" - спросил сам себя Лайт, и почти облегченно вздохнул, когда увидел галопом несущегося по коридору Рюука.

Помешав ложечкой остывающий чай, Л покосился на сидевшего рядом кота. Услышав позвякивание, Кей-сан недовольно дернул ухом, но не пошевелился, продолжая внимательно следить за ползущими по экрану ноутбука строчками. "Я был на 98 процентов уверен, что кошки отвлекают внимание, мешают работать, и все время мяукают. Видимо, этот кот входит в оставшиеся два процента", - подумал Л, осторожно протягивая руку, и прикасаясь к мягкой шерстке. Кей-сан отодвинулся, и одарил детектива укоризненным взглядом, явно не поощряя излишнюю фамильярность.
Хмыкнув, Л обмакнул палец в крем, украшавший очередное пирожное, а затем протянул его коту. Кей-сан долго обнюхивал подношение, с подозрением посматривая на детектива, но, наконец, решился принять его, как жест доброй воли.
Налаживание отношений шло полным ходом, и Кей-сан, в конце концов, даже разрешил себя погладить, как вдруг какой-то странный звук отвлек внимание как кота, так и детектива.
- Кто-то пытается играть в футбол в коридоре? - удивленно пробормотал Л. Кей-сан тихо фыркнул, подбежал к двери, и издал негромкий, но явно угрожающий звук.
"Судя по его поведению, там находится другой кот", - решил Л. - "Причем именно кот, а не кошка, иначе Кей-сан вел бы себя по-другому. Типичное для животных территориальное поведение и борьба за доминирование. Придется вмешаться, если я не хочу всю ночь слушать кошачью ругань. А я не хочу".
За дверью действительно был чужой кот. Песочно-рыжий, изящный некрупный кот, игравший с чем-то розовым и упакованным в прозрачный пластик. Наклонившись, Л попытался отобрать у кота его игрушку, но сразу же получил когтями по запястью. Впрочем, детектив почти не заметил боли - он с удивлением смотрел на предмет, лежавший под кошачьей лапой.
Розовый искусственный пенис, выполненный со всеми необходимыми анатомическими подробностями.
"Странный выбор игрушки для кота. Впрочем, если исходить из того, что упаковка не распечатана, то можно предположить, что кот попросту похитил ее у настоящего хозяина. Если посмотреть на его хитрую морду, то он и не на такое способен", - детектив с осуждением посмотрел на кота.
Пожертвовав еще несколькими кусочками кожи и парой унций крови, Л умудрился отобрать у преступника неподобающую игрушку. Побежденный, но не смирившийся кот ускакал по коридору, гордо задрав хвост.
"Если исходить из информации на ошейнике, кот живет в номере в конце коридора. Вероятнее всего, там же живет и хозяин пениса", - подумал Л, вернувшись к себе, и положив игрушку на стол. Исцарапанные руки здорово саднили, но сейчас детективу было не до того. - "Я могу попросить Ватари отнести ему эту вещь. Нет, это будет не очень хорошо выглядеть. Это не забытая книга, и не мобильник. Я на 76,5 % уверен, что такое поручение Ватари не понравится. Но я могу и сам это сделать... Меня никто не знает, и ничего опасного в этом быть не может. Я просто постучусь в дверь, и отдам это хозяину... Да, так я и сделаю!"

Спустя несколько минут Л стоял перед дверью чужого номера, держа в руке искусственный пенис.
"Я просто скажу - ваш кот играл с этим перед моей дверью. Заберите это обратно, пожалуйста", - повторил он про себя. - "Все же интересно, как владелец номера собирался использовать свою покупку... Впрочем, меня это не касается. Все, что мне нужно сказать..."
Собравшись с духом, Л решительно постучал.
- Пожалуйста, возьмите ваш член, - выпалил он, когда дверь распахнулась, и на пороге появился молодой человек с затравленным выражением глаз. У ног человека, до половины прикрытых купальным халатом, и, как заметил Л, очень стройных, виновато терся знакомый рыжий кот.

Лайт чуть было не захлопнул дверь, но в последнюю секунду одумался. Розовая штуковина в руке тощего лохматого типа была прекрасно знакома Лайту - еще бы, он сам выбирал ее по каталогу!
"Если я скажу ему, что это ошибка, то с него станется отнести свою находку портье. Горничные начнут сплетничать... Нет, лучше покончить с этим здесь и сейчас".
- Спасибо, - сказал Лайт, забирая пенис. - Подозреваю, что Рюук все же порылся в моей сумке, пока я принимал душ, и нашел кое-что для себя интересное.
- Я так и предполагал. Пришлось применить силу, чтобы отобрать у него это, - сказал незнакомец, неуверенно переступив с ноги на ногу.
Лайт понял, что сейчас этот человек уйдет, оставив его наедине с кошмаром.
"Я готов поклясться, что девушка была настоящей. Но как она смогла исчезнуть за пару минут? И куда? На этом этаже только два номера - мой, и, вероятно, этого человека. Она могла спрятаться у него. Она могла спрятаться в служебном помещении, о котором я не знаю - я не особенно присматривался к дверям. И она могла быть плодом моего воображения. Возможно, я в самом деле начинаю сходить с ума. А возможно, в этом отеле происходит что-то странное. В любом случае, мне стоит поближе познакомиться с моим соседом. Что ж, кошки всегда были отличной темой для разговора".
- Знаете, это надо продезинфицировать, - произнес Лайт, указав на глубокие царапины на руках незнакомца. - От кошачьих когтей может начаться воспаление.
- Ничего страшного, - начал тот, делая шаг назад, но Лайт тут же ухватил его за локоть, и заставил переступить порог.
- У меня с собой аптечка, - заговорил он, - Поверьте, лучше сделать это сразу, иначе ранки нагноятся.
Никому еще не удавалось противостоять Лайту, стремящемуся к поставленной цели. Человек из соседнего номера не был исключением. С покорным, пусть и немного удивленным выражением лица он проследовал за Лайтом, и сел в кресло.
Точнее, забрался на кресло с ногами.
Лайт, твердо решивший установить дружеские отношения, решил не обращать на это внимания. Как и на то, что эти ноги были босыми.
- Пожалуйста, не облизывайте палец, - нахмурился он, усаживаясь на подлокотник и перехватывая поднесенную ко рту руку. - Кошки считаются относительно чистыми животными, но ключевое слово тут - "относительно". Да, я забыл представиться, меня зовут Ягами Лайт.
- Можете называть меня Рюдзаки, - пробормотал сосед.
- А какой породы ваш кот? - продолжил светский разговор Лайт, протирая ваткой царапины.
- Корат, - сообщил Рюдзаки, с завороженным видом наблюдая за действиями Лайта.
- Надеюсь, он не такой деятельный, как Рюук.
- Нет.
- Насколько я понял, абиссинцев надо развлекать, иначе они сами найдут себе занятие. И, как показывает практика, не всегда безобидное.
- Возможно. Я не специалист по кошкам.
- Я тоже, но мне они нравятся. Собаки, на мой вкус, слишком уж безоговорочно преданны. Кошек надо завоевывать, а это всегда вызов. А вам нравятся кошки?
- Пожалуй.
Лайт почувствовал, что разговор, некоторым образом, зашел в тупик. Приятно, конечно, для разнообразия пообщаться с человеком, который не выдает пятьсот слов в минуту, и не рассуждает по часу о ножках официантки из ближайшего кафе. Но все же Лайт предпочел бы, чтобы Рюдзаки чуть больше поучаствовал в беседе.
Как можно что-то узнать о человеке, если тот отделывается односложными репликами?
"Я идиот", - вдруг сообразил Лайт. - "Может, я и не схожу с ума, но хватку я потерял, это точно. Сперва этот человек был вынужден принести мне предмет, который обычно избегают демонстрировать посторонним. Потом я начал обрабатывать его царапины... Это уже можно принять за флирт. Естественно, что он смущен. И, наверное, напуган. Надо срочно исправлять положение".
- Теперь все в порядке, - сказал он, вставая. - Прошу прощения, если показался слишком навязчивым. Могу себе представить, что вы обо мне подумали! Этот кот поставил нас в очень неловкую ситуацию. И мне действительно просто хотелось отблагодарить вас за хлопоты.
- Никаких хлопот, - сказал Рюдзаки, посмотрев Лайту прямо в глаза. - Мне было любопытно с вами познакомиться.
- Да?
- Я был на шестьдесят пять процентов уверен, что владелец вибратора - человек старше сорока, заурядной внешности, страдающий низкой самооценкой, замкнутый и склонный прятаться от реальной жизни в воображаемом мире. Именно такие люди чаще всего селятся в тихих отелях, предпочитая общество кошек обществу себе подобных. Кстати, очень часто они становятся серийными убийцами, используя сверхценную идею для компенсации собственной несостоятельности.

Л знал, что должен как-то поддержать разговор, но в голову, как назло, ничего умного не приходило. Поинтересоваться, что Ягами думает о последних работах Уотсона? А если он вообще не интересуется генетикой? "Жаль, что я ничего не знаю о котах. Даже о том коте, который живет в моем номере. Что я могу о нем рассказать? Он смотрел, как я работаю, и время от времени дремал. Ничего интересного. Впрочем, то же самое я могу сказать и о себе. Не рассказывать же о тех делах, над которыми я работал. Разве что... Может, Ягами позабавит предположение, пришедшее мне в голову перед визитом?"
Судя по выражению лица Ягами, ему это предположение ничуть не показалось забавным.
- Я полицейский, - с явным возмущением в голосе сказал он.
Детектив хотел было заметить, что серийные убийцы встречались и среди полицейских, но, присмотревшись к Ягами, передумал. Что-то странное промелькнуло в миндалевидных глазах молодого человека, что-то, очень похожее на страх. "Но если бы я случайно угадал, он бы отреагировал по-другому. Убийцы высокомерны. Серийные убийцы - тем более, потому что убеждены в своей особой миссии. Нет, здесь что-то другое. Может, я задел больное место, но Ягами - не убийца".
- Я уже ошибся насчет заурядной внешности, так что ничего удивительного, и остальные мои выкладки были неверны, - пожал плечами Л. - К тому же, это только шестьдесят пять процентов вероятности. Должен признаться, что другие версии я просто не продумал. Хотя этот отель - действительно странное место. Кому могло прийти в голову селить людей с котами? Я бы не удивился, если бы мне сказали, что тут не в первый раз пропадают мелкие предметы. Да и мало ли что может случиться...
"Любопытно... Я думал, что он расслабится, когда я переведу разговор с убийств на отель, но он напрягся еще больше. Что-то тут не так. Ягами Лайт, ты интересуешь меня все больше. Но сейчас лучше изменить направление разговора, иначе я окончательно спугну тебя".
В поисках нейтральной темы Л огляделся по сторонам, и, заметив лежавший на тумбочке пресловутый вибратор, взял его в руки.
- Такой же размер, как у меня, - сообщил он, проводя пальцем по его поверхности. - Я, разумеется, знаком с теорией, но меня всегда поражало, что такой крупный предмет способен поместиться в таком узком отверстии.
"Мои шансы быть изгнанным из этого номера только что выросли до восьмидесяти семи процентов", - решил детектив, увидев, как лицо Ягами заливается краской. - "Почему я сегодня постоянно ошибаюсь?"
- Рюдзаки-сан...
- Просто Рюдзаки, - с надеждой поправил Л.
Может, еще не все потеряно? Ягами Лайт - самое загадочное, что есть в этом кошачьем отеле, а Л никогда не мог заставить себя отвернуться от загадки.
- Рюдзаки, - повторил Лайт, - Я как раз собирался заказать в номер ужин. Может быть, вы присоединитесь ко мне?

Молчание Рюдзаки затянулось, и Лайт уже начал беспокоится, не повел ли он себя слишком навязчиво. Может быть, не стоило заговаривать об ужине? Если Рюдзаки сейчас уйдет, то другого шанса познакомиться с ним поближе может и не представиться. Не напрашиваться же в гости к постороннему человеку, чтобы выяснить, не осталось ли там следов пребывания таинственной блондинки!
- Торт, - наконец, произнес Рюдзаки.
- Торт? - удивленно переспросил Лайт.
- Закажите к ужину торт, - пояснил сосед, и, не прощаясь, вышел из комнаты.
Когда дверь за ним закрылась, Лайт сделал заказ, отругал Рюука, за что был вознагражден непонимающим взглядом, и переоделся. Оставшееся до ужина время следовало использовать с толком, и не повторять больше вызванных паникой ошибок.
Выйдя в коридор, он подошел к тому месту, где лежала исчезнувшая женщина, опустился на колени, и начал внимательно рассматривать густой ворс. В первую секунду ему показалось, что на ковре не осталось никаких следов, но затем он увидел длинный белый волос, зацепившийся за ворсинки.
Значит, девушка все-таки была.
Лайт осторожно подцепил ворсинку, и опустил ее в кулечек из бумаги. Может, это была полицейская привычка к коллекционированию улик, но так он чувствовал себя спокойнее.
Еще раз осмотрев ковер, он уже собрался было вернуться в свой номер, как вдруг услышал чьи-то неуверенные шаги.
Лайт поднял голову. Женщина - та самая блондинка, - стояла в дальнем конце коридора, а у ее ног вертелась белая ангорская кошка.
- Рэм... Рэм, постой, моя сладенькая, - запинаясь, проговорила женщина. - Куда ты убегаешь от Мисы?
- Могу я вам помочь? - громко спросил Лайт.
- Кто здесь? - завертела головой женщина.
- Я живу в этом отеле.
- Мисе надо поймать Рэм, - сказала женщина, - и покормить ее. Это так забавно! У вас ведь тоже есть кошка?
Женщина явно была не в себе. Подойдя ближе, Лайт заметил нездоровую бледность ее лица, расширенные зрачки и обкусанные губы под неровным слоем помады. "Скорее всего, наркотики", - решил он, не почувствовав запаха алкоголя. "А мне так хотелось отдохнуть..."
- У меня кот, - мягко сказал он женщине, - а вам стоит пойти отдохнуть. Помочь вам добраться до номера? Если хотите, я отнесу вашу кошку. Ее ведь зовут Рэм, я не ошибся?
- Да, Рэм... - отстраненно сказал женщина. - Мне надо прилечь.
- Не здесь, - попытался возразить Лайт, но женщина вдруг упала на колени.
- Вот моя Рэм, - невнятно пробормотала она, потянувшись к кошке. - Правда, она красавица? А Мисе что-то совсем плохо.
Лайт попытался удержать заваливающуюся набок женщину, но кошка вдруг злобно зашипела и замахнулась на него лапой, задев когтем подушечку пальца. От неожиданности Лайт отдернул руку.
- Чертова тварь, я хочу помочь твоей хозяйке, - прошептал он.
- Если у Рэм закончится еда, надо позвонить, - неожиданно четко произнесла Миса. В следующую секунду из уголка ее рта потекла темная кровь, а глаза закатились.
- Миса? - позвал Лайт, пытаясь нащупать на руке женщины пульс. - Миса!
Рэм обвиняюще посмотрела на Лайта бледно-голубыми глазами, и начала обнюхивать лицо своей хозяйки.
- Брысь, - оттолкнул кошку Лайт. - Не лезь под руку. Может... Нет, все кончено.
Словно в ответ на его слова, кошка тоскливо мяукнула, и побежала к лестнице.
"Как глупо. Приехать сюда, и накачаться наркотиками до смерти. Если судить по внешности, то Миса - актриса или фотомодель, а это значит, что выяснить, кто поставлял ей наркотики, почти невозможно. Ненавижу дела, связанные с шоу-бизнесом. Стоп, у нее наверняка был с собой запас, и довольно большой, если судить по результату. Все-таки придется начинать расследование... Прощай, отпуск", - вздохнул Лайт, и достал мобильник.
- Могу я поговорить с менеджером? Это Ягами Лайт, из 302 номера. В коридоре, на третьем этаже, находится тело молодой женщины по имени Миса. Женщина скончалась несколько секунд назад от передозировки наркотиков. Вызовите скорую, и полицию, и опечатайте ее номер. Я не знаю, где она остановилась, но ее кошку зовут Рэм, это белая ангорка.
- Я понял вас, - после недолгой паузы ответил менеджер. - Пожалуйста, вернитесь в свой номер, и подождите, пока я все улажу. Мне очень жаль, что это событие испортило ваш отдых.
- Не пойдет, - возразил Лайт. - Мне придется остаться возле тела, пока не приедут местные власти.
- Пожалуйста, вернитесь в ваш номер, - повторил менеджер. - Наши кошки очень чувствительны, и мы предпочли бы, чтобы в такой момент рядом с ним был кто-то из людей. Не беспокойтесь, мы все уладим. Мой помошник уже звонит в участок.
Чувствительность Рюука, по мнению Лайта, была примерно равно чувствительности бетонной плиты. Но все же, подумав, он решил согласиться с менеджером. Не стоит конфликтовать с местной полицией, а такой конфликт неминуем, как только обнаружится, что Лайт - тоже полицейский. В маленьких городах не любят, когда гости из Токио начинают действовать по своим правилам, и давать советы. В ответ можно ожидать чего угодно - вплоть до обвинения в том, что Лайт по неловкости уничтожил какие-нибудь улики.
К тому же, следовало предупредить Рюдзаки, что совместный ужин откладывается.

- Сэр, у вас будут какие-то предложения по поводу ужина? - поинтересовался Ватари, войдя в комнату к Л.
Детектив сидел на полу и наблюдал за тем, как Кей-сан пытается поймать лапой медленно вращающуюся готическую "L" на экране ноутбука.
- Я не буду есть.
- Что-то случилось?
Вздохнув, Л поджал под себя ногу, и пробормотал:
- Наш сосед по этажу пригласил меня поужинать с ним. Ватари, - заметив озабоченный взгляд своего помошника, продолжил Л, - Его зовут Ягами Лайт, он - сын Ягами Соичиро, с которым мы однажды сотрудничали, и служит в токийской полиции. Я уже успел все проверить, и думаю, он безопасен. К тому же, он не знает, кто я такой.
- Тогда почему же он пригласил вас?
- А почему бы и нет? - вскинулся Л. - Почему бы кому-то не захотеть поужинать со мной?
- Гм... Я не имел в виду... Разумеется, это возможно, - с тщательно скрываемым сомнением сказал Ватари, - но я не понимаю, как это произошло. Когда вы успели познакомиться?
"Познакомиться настолько близко", явственно услышал Л непроизнесенное Ватари окончание фразы.
Вариант ответа: "Это произошло, когда я вернул Ягами его вибратор", даже не рассматривался.
- Мы познакомились благодаря его коту, - сказал детектив, выбрав безопасную полуправду. - Нам повезло, что Кей-сан не настолько деятелен.
- Что ж, думаю, особого вреда в этом не будет... Кажется, кто-то стучит в дверь? - перебил сам себя Ватари.
"Семьдесят четыре процента за то, что это Ягами. Он не знает, как мне позвонить, но знает, где мой номер. Но почему он не дождался меня? Я должен был прийти к нему через четверть часа. Разве что... Его планы неожиданно изменились", - нахмурился Л.
- Открой, - сказал он своему помошнику, и закрыл ноутбук. - Если это Ягами-кун, то проведи его сюда. Потом оставь нас.
Одного взгляда на Ягами было достаточно, чтобы понять - ужин отменяется. Молодой человек явно было озабочен чем-то серьезным.
- Если я не ошибаюсь, вы пришли, чтобы отменить свое приглашение, - сказал Л, с трудом скрывая разочарование.
- Мне очень жаль...
Л пожал плечами и начал чесать Кей-сану шейку.
- Случилось кое-что непредвиденное, - вдруг сказал Ягами. - Только что в коридоре возле моего номера умерла женщина. От передозировки, насколько я могу судить. Возможно, у нее были какие-то внутренние нарушения, и наркотики лишь послужили толчком, но мне сложно судить об этом.
Резко повернувшись, и выпустив кота, Л посмотрел на Ягами.
- Тело все еще находится в коридоре? - спросил он.
- Да. Я сообщил менеджеру, и сказал ему, что он должен вызвать полицию. И я просто хотел предупредить о том, что я, возможно, буду занят, давая показания.
- Ясно, - кивнул Л. - Давайте посмотрим.
- Я не уверен, что...
- Ягами Лайт, два года службы в токийской полиции, несколько раз получал звание "Лучшего полицейского месяца", и благодарность за поимку Шахматиста, серийного убийцы, вкладывавшего в рот своих жертв шахматные фигуры, - монотонно перечислил Л. - Мне продолжать?
- Вы тоже связаны с полицией, - нахмурился Ягами.
- Я детектив. А теперь давайте посмотрим на эту женщину, - сказал Л, и пошел к выходу.

Коридор был пуст.
- Только что она лежала здесь, - прошептал Ягами, обернувшись к детективу. Затем он вытащил мобильник, и быстро заговорил: - Это Ягами Лайт, из номера 302. Минут десять назад я сообщил вам о том, что на моем этаже лежит тело умершей женщины... Что? Постойте, вы сказали, что уже позвонили в участок. Женщину зовут Миса. Вы хотите сказать, что у меня галлюцинации?! Да идите вы со своими кошками...
С треском закрыв мобильник, Ягами сунул его в карман.
- Менеджер сказал, что я ему не звонил. Что никто ему не звонил. Что никаких женщин по имени Миса в отеле нет. И посоветовал мне пообщаться с моим котом - для успокоения нервов.
Несколько раз глубоко вздохнув, он продолжил:
- У этой женщины была белая ангорская кошка. Ее звали Рэм. Она меня оцарапала. Рюдзаки, вы тоже считаете, что у меня галлюцинации?
- Нет, - сказал Л, и провел пальцами по рукаву Ягами. - Ваш кот - песочно-рыжий, мой - темно-серый с серебристым отливом. Оба короткошерстые. Эта шерсть принадлежит не им.
Он поднес к лицу Ягами клочок белоснежного пуха, и заметил, как в глазах молодого человека появилось облегчение.
- Я думаю, нам надо вернуться в мой номер, и все обсудить.

- Здесь знают, что Лайт-кун работает в полиции? - спросил Рюдзаки, когда они покинули коридор.
Лайт удивленно посмотрел на детектива, вдруг решившего обратиться к нему по имени, но тот выглядел глубоко погруженным в свои мысли.
- Не думаю. Я не упоминал об этом.
- Было бы неплохо, если бы Лайт-кун еще раз позвонил менеджеру, и устроил что-то вроде скандала, - пробормотал Рюдзаки.
- Полагаешь, это заставит их действовать? - нахмурился Лайт.
- Надеюсь. Пока у нас нет ничего, в чем можно было бы их обвинить. Женщина исчезла, кошачья шерсть ничего не доказывает - Лайт-кун мог испачкать рукав где угодно. То же самое и с царапиной на пальце.
Кивнув, Лайт вытащил мобильник, и опять набрал номер менеджера.
- Я все же уверен, что видел в коридоре мертвую женщину, - заговорил он, как только менеджер ответил. - Послушайте, я абсолютно нормален, и мне это не почудилось! Или вы что-то с этим сделаете, или я...
- Ягами-сан, успокойтесь, пожалуйста, - голос менеджера был тягучим и обволакивающим, как патока, - Мы все уладим. Уже поздно, вы наверняка утомились, пока сюда добрались. Может, вы просто задремали, и вам приснилось...
- Ничего мне не приснилось!
- Что ж, раз вы настаиваете... Вы ведь заказывали ужин в номер, насколько мне известно? Сейчас официант его доставит. И так как мы чувствуем некоторую вину за то, что ваш первый вечер в этом чудесном отеле прошел не совсем гладко, то вас будет ждать подарок - замечательный торт "Кошачья корзинка"! Это одно из наших фирменных блюд.
- Я все-таки думаю, что мне надо что-то предпринять, - изображая неуверенность, пробормотал Лайт. - Я ведь видел ее...
- Подумайте об этом завтра, Ягами-сан. Утро вечера мудренее, - посоветовал менеджер. - А сейчас отдыхайте, и ни о чем не беспокойтесь.
- Он принимает меня за идиота, - буркнул Лайт, пряча мобильник.
- У Лайт-куна прекрасные актерские способности, - хмыкнул Рюдзаки.
- Думаю, мне сейчас следует вернуться к себе, - решил Лайт. - Черт... Чувствую, мне предстоит бессонная ночь.
- После того, как официант уйдет, Лайт-кун должен сюда вернуться. Я скажу своему помошнику, чтобы тот проследил за твоим номером, - безаппеляционно заявил Рюдзаки.
Лайт вдруг почувствовал облегчение. Он сам не знал, что ему до такой степени не хочется проводить ночь в своем номере, до того момента, как Рюдзаки предложил ему другой вариант.

Официант прибыл через минуту после того, как Лайт уселся в кресло с Рюуком на коленях, и начал почесывать коту шейку, изображая полную расслабленность. Но как только официант, пожелав приятного аппетита, покинул номер, Лайт сразу же сбросил разочарованно взмявкнувшего кота на пол, и принялся за дело.
Вначале он перепачкал соусом тарелки. Затем вытащил из рыбы кости, и оставил их на блюде, бросив мясо в заранее приготовленный пакет. Следующий пакет заполнился рисом - за исключением нескольких рисинок, оставленный на тарелках. В третий пакет ушел почти весь салат, а то, что осталось в салатнице, Лайт как следует помял и перемешал, создавая впечатление, будто он начинал его есть. Два небольших куска "Кошачьей корзинки" - настоящего произведения искусства из слоеного теста, шоколада и марципанов, изображавшего спящих в корзинке котят, - тоже отправились в отдельный пакет.
Погладив напоследок Рюука, Лайт собрал все пакеты, и вышел.

В номере у Рюдзаки стол тоже был накрыт к ужину, но как заметил Лайт, ни на одной тарелке не было фирменной эмблемы отеля - кошачьей мордочки.
- Ватари заказал это в каком-то ресторане в городе, - сообщил Рюдзаки, забираясь в кресло. - Отдай ему пакеты. Мы отправим их на анализ.
- Я мог бы сделать это через свои каналы, - возразил Лайт, чувствуя, что его вклад в это дело должен быть чуть большим, чем сбор вероятных улик, и закатывание истерики перед менеджером.
- Это займет слишком много времени, - отмахнулся Рюдзаки, и откромсал себе кусок торта. - К тому же, как Лайт-кун собирается объяснить все своим сослуживцам? У него нет ничего, кроме белой кошачьей шерсти, царапины и подозрений. Кстати, когда мы в первый раз встретились, Лайт-кун занервничал, когда я заговорил о том, что это странный отель. Ты заметил что-то, что тебя насторожило?
- А ты? Почему ты заговорил об этом?
Рюдзаки прожевал кусок торта, и посмотрел в потолок, как будто спрашивая у него совета.
- Я просто пытался найти подходящую тему для разговора, - сказал, наконец, он. - В конце концов, я не очень-то хорошо с этим справился, да?
Лайт улыбнулся.
- Это была самая странная беседа в моей жизни, - признал он. - Ты не соврал насчет размеров?
- Глупо было бы врать про то, что Лайт-кун легко может проверить.
"Он что, думал, что я немедленно вытащу линейку, и потребую доказательств?" - мысленно ужаснулся Лайт. Хотя что-то в этой идее вдруг показалось ему привлекательным. "Мне просто надо найти себе кого-то, вот в чем дело. Я начинаю всюду приплетать секс, а это явный показатель, что мне его не хватает. Но как найти кого-то, кто смог бы мириться с моей работой? Насколько проще была бы жизнь, если бы мне нравились девушки".
- Так что же? - прервал его размышления Рюдзаки.
- Я верю тебе на слово, - торопливо ответил Лайт.
Несколько секунд Рюдзаки смотрел на него непонимающим взглядом. Потом на его лице вдруг появилось непонятное выражение.
- Меня интересовало, заметил ли ты что-то странное в этом отеле, - сказал он, не глядя на Лайта.
Пожалев, что не может раствориться в воздухе, как это сделала покойная Миса, тот ответил:
- Эта женщина исчезает уже второй раз.
Стараясь припомнить каждую мелочь, и описать все в точности, Лайт рассказал, как впервые увидел Мису.
- Я вернулся в номер, буквально на несколько минут, - сказал он, решив, что Рюдзаки незачем знать о его страхах, - А когда опять вышел в коридор, ее там уже не было.
- Интересно...
- Во второй раз я успел с ней немного поговорить.
- Что она тебе сказала?
- Что кормить кошек очень интересно, - медленно произнес Лайт, вспоминая слова женщины. - Кажется, она беспокоилась, что Рэм может остаться голодной... Это были ее последние слова перед смертью - "надо позвонить, если Рэм проголодается".
В этот момент Кей-сан вдруг решил обратить на себя внимание. Спрыгнув с кресла, на котором он все это время изображал меховую тряпочку, кот подошел к своей миске и тихо мяукнул.
Лайт и Рюдзаки обменялись настороженными взглядами.
- Всех кошек кормят горничные два раза в день, - сказал Рюдзаки. - Ватари выяснил это для меня, потому что мне не хотелось, чтобы в номер лишний раз заходили посторонние. Но в холодильнике лежит несколько банок кошачьих консервов - на случай, если постояльцы решат угостить кошку.
- Знаю, запаса там хватит на несколько дней, - кивнул Лайт. - Кошки в этом отеле просто не могут проголодаться.
- Значит, дело не в кошачьих желудках...
Не дослушав, Лайт подошел к миске и взял ее в руки.
На первый взгляд кошачья посудина казалась совершенно обычной. Но когда Лайт повертел ее в руках, то заметил тонкую щель, проходящую по внешней стороне миски.
- Вот в чем дело. Она развинчивается. И внутри у нее - пустота, - сказал он, демонстрируя Рюдзаки две половинки миски.
- Сюда очень легко поместить что-то небольшое, и никто не догадается, что скрывается под кошачьим кормом, - пробормотал Рюдзаки. - Например...
- Наркотики, - решил Лайт. - У Мисы были все признаки интоксикации. Вероятно, когда ей требовался наркотик, она звонила, и просила доставить еще немного еды для Рэм. Отлично налаженный бизнес! Кошки здесь служат только прикрытием для наркоторговцев.
- Накладка произошла тогда, когда они не уследили за одной из своих клиенток, - сказал Рюдзаки, на редкость изящно, по мнению Лайта, вставая из своей странной позы, и подходя к холодильнику. Вытащив одну из банок с кошачьим кормом, он открыл ее, тщательно изучил содержимое, и вывалил его на одно из блюдец. - Кей-сану придется воспользоваться нашей посудой. Не думаю, что на его миске найдутся какие-то следы, но все же отправлю на анализ и ее тоже.
- Все равно это все звучит слишком умозрительно, - непроизвольно зевнув, заметил Лайт. - Такие доказательства не убедят никого.
- Подождем реакции менеджера, - пожал плечами Рюдзаки.

Заметив с трудом замаскированный зевок, Рюдзаки махнул рукой в сторону полуоткрытой двери.
- Лайт-кун может пока прилечь. Если что-то произойдет, я его разбужу.
- Подремать можно и в кресле, - возразил Лайт.
Рюдзаки пожал плечами, и включил свой ноутбук.
- Вряд ли что-то случится в ближайшие пару часов, - пробормотал он, обращаясь не столько к Лайту, сколько к своей чайной чашке. - И есть девять с половиной процентов вероятности того, что сегодня ночью вообще ничего не произойдет. Хотя шансы на то, что в твой ужин подсыпали снотворное, чтобы без помех покончить со свидетелем, велики, но, в конце концов, они могут счесть, что это слишком опасно. В любом случае, я ложиться не собираюсь, так что Лайт-кун может располагать моей постелью.
- Спасибо, но я все же откажусь, - наливая себе еще кофе, сказал Лайт.
Не в его привычках было демонстрировать свою слабость перед посторонними.
Следующий час прошел в молчании, нарушаемом только клацаньем клавиш ноутбука и тихим позвякиванием чашек.
Лайт чувствовал, что кофе в его желудке превращается в кислоту, а глаза мало-помалу слипаются, словно смазанные клеем. Рюдзаки пялился в ноутбук, развернув его так, чтобы Лайт не мог ничего увидеть, и время от времени, когда Лайт протягивал руку, чтобы налить себе еще кофе, бросал на него подозрительный взгляд.
"Можно подумать, я здесь для того, чтобы украсть его секреты", - обиженно подумал Лайт, отгоняя мысль о том, что, представься ему такая возможность, он обязательно порылся бы в чужом ноутбуке.
- Пожалуй, я все-таки прилягу, - резко сказал он, вставая с кресла.
Рюдзаки только кивнул, продолжая увлеченно щелкать клавишами.

Вытянувшись на кровати, Лайт с облегчением уронил голову на подушку.
Сквозь приоткрытую дверь пробивалась узкая полоска света, и Лайт знал, что, немного вытянув шею, он сможет увидеть обтянутую белой тканью спину с торчащими лопатками.
Если немного напрячь воображение, то можно представить, что это - их общий номер, и что Рюдзаки, закончив работу, ляжет рядом, прижавшись к Лайту замерзшими ступнями. Что Лайт недовольно фыркнет, а потом обнимет его, укрыв пледом.
"Хватит", - оборвал самого себя Лайт. Не время предаваться иллюзиям. К тому же, это только в мечтах все бывает так, как хочется. В реальной жизни романтика мгновенно разбивается о крошки в постели, о не вовремя сказанные фразы - или о молчание, о чужие взгляды и суждения, просто-напросто о жизнь. Что в очередной раз доказывает ненастоящесть романтики.
Настоящие вещи при столкновении с жизнью не разбиваются на тысячи острых осколков.
Жажда знаний не становиться меньше от того, что путь к этим знаниям усыпан ухабами.
Жажда власти не уходит от того, что тебе не дают взобраться на самую вершину.
Но любовь... Любовь может исчезнуть только потому, что предмет твоей любви слишком громко чавкает за завтраком.
Став разумным, человечество одновременно научилось придумывать для себя иллюзии, облегчающие ношу разума. Любая глупость становится оправданной, если на нее навесить романтический флер. Считается, что это делает людей отличными от животных. Ведь людям так нравится забывать о своем происхождении - как сыну шлюхи нравится воображать себя незаконным ребенком аристократа, и мечтать, что однажды папочка найдет его, и по неопровержимым признакам догадается, что этот ублюдок - его плоть и кровь.
И люди придумывают себе богов, демонов, инопланетян, и взывают к ним - мы не животные, мы - ваши дети, посмотрите на нас! Разве вы не видите родинку в форме короны? Разве то, что мы умеем любить, не отличает нас от макак и орангутангов?
А потом люди начинают убивать друг друга, оправдывая это все той же любовью...

Ожидание затягивалось. Л вытащил мобильник, размышляя, не позвонить ли Ватари, но потом решил не отвлекать своего помошника от слежки за номером Лайта. Вместо этого он поднялся, и прошел в спальню.
Лайт спал, крепко обняв подушку и поджав ноги. Между бровями залегла тонкая морщинка, как будто он и во сне пытался о чем-то думать.
Детектив протянул руку к упавшей на лоб пряди волос, и тут же отдернул ее, поймав себя на желании разбудить молодого человека. Чужие сны всегда раздражали Л. Когда человек бодрствует, можно вычислить его мысли по словам - пусть лживым, по мелким незаметным движениям, по тому, как он смотрит, или как отворачивает взгляд. Каким бы хорошим актером не был человек, всегда найдется что-то, что выдаст его.
Только спящие умеют хорошо скрывать свои тайны.
Нет, бывают люди, которые во сне разговаривают, и выбалтывают хранимые днем секреты.
Но в жизни такое случается гораздо реже, чем в книгах. Обычно спящие уходят слишком далеко от реальности, чтобы можно было понять, что их волнует.
Спящий человек - всегда загадка, а Л терпеть не мог загадок, не имеющих решения.
Решившись, он сел рядом, немного поерзав, чтобы посильнее растрясти кровать.
Лайт перевернулся на бок, и, не просыпаясь, закинул руку на ногу детективу.
Может, на самом деле никакой загадки нет? Л осторожно вытянул ноги, пристраиваясь рядом.
Лайт немедленно уткнулся лицом в его волосы, и что-то пробормотал.
- Лайт-кун?
- Рю...
- Я здесь, - почти касаясь губами щеки Лайта, прошептал Л.
- Рюук, пшел вон, - сонно ответил Лайт.

Лайт проснулся от того, что кто-то немилосердно тряс его за плечо.
- Рюдзаки? Что случилось? Кто-то вошел в мой номер?
- Нет.
- Тогда что же...
- Ватари вернулся. Он следил за номером всю ночь, но так и не заметил ничего подозрительного. Однако, когда утром он решил зайти туда и провести осмотр, то обнаружил, что в номере кто-то побывал.
Резко сев на кровати, Лайт потер кулаками глаза, и пробормотал:
- У меня сразу возникло впечатление, что все эти исчезновения происходят слишком быстро.
- Думаешь, здесь могут быть потайные ходы?
- Что-то в этом роде, - согласился Лайт.
- Нам нужен план здания, - усаживаясь на пол, и включая ноутбук, сказал Рюдзаки.

Рюуку было скучно. Он успел два раза поесть, поспать, посмотреть в окно, порыться в сумке поселившегося рядом с ним человека, поиграть с упавшей под стол чайной ложечкой, и еще раз поспать. Но время шло, новых развлечений не предвиделось, и, в конце концов, он разозлился. Люди, которые жили в этом номере раньше, знали свое дело. Они проводили целые часы, восхищаясь Рюуком, играя с ним, и угощая разными вкусностями. Время от времени они, конечно, начинали вести себя очень странно, но Рюук списывал это на присущую всем двуногим ненормальность.
Взять, например, тот белый порошок.
Даже котенку было бы понятно, что еда - это то, что находится в мисочке, а вовсе не та гадость в пакетиках, которую люди доставали, развинтив посудину.
Тем не менее, вытащив пакетик, люди начинали вести себя так, как нормальный кот не вел бы себя даже при виде куриной грудки. То есть, полностью теряли то слабое подобие достоинства, которое у них было. Не говоря уже о разуме.
Разума у двуногих отродясь не было, иначе бы они не совали бы свои носы во всякую дрянь, от которой их запах и движения становились неправильными и опасными.
Когда в номере поселился новый человек, Рюук почти поверил, что в этот раз все будет по-другому.
Во-первых, этот человек не бросился с порога к рюуковой мисочке.
Во-вторых, в его сумке обнаружилось несколько интересных предметов, которые можно было ловить, подбрасывать вверх, и катать по полу.
В-третьих, после того, как Рюук немного поиграл с одним из этих предметов, в номер пришел другой человек. И у Рюука появилась надежда, что он сможет наконец-то проникнуть в соседний, вечно закрытый номер. В номер, из которого доносился слабый запах... Нет, Рюук даже не мог бы описать, что это было, но он знал, что должен обязательно туда попасть, и выяснить, что же это такое, и почему этот запах вызывает у него такие странные желания.
И чем же все закончилось?
Человек исчез на всю ночь, оставив Рюука скучать в пустом номере. Вместо него один раз заглянул другой человек, единственным достоинством которого было то, что от него очень, очень слабо пахло тем замечательным запахом, но он не обратил на Рюука никакого внимания, только осмотрелся по сторонам, и сразу же ушел.
Естественно, что Рюук начал злиться. Он терпеть не мог, когда его игнорировали.
И когда дверь номера наконец-то открылась, впуская принадлежавшего Рюуку двуногого, кот был готов к действиям.
Это только кажется, что двуногие сильны и огромны. Любой, кто общался с ними, знает их слабые места.
Они очень медлительны. Поэтому - быстрый, мгновенный прыжок.
Они очень неустойчивы. Поэтому надо обхватить лапами одну из их ног, и с силой дернуть ее на себя. При этом можно немного выпустить когти, но не слишком сильно, чтобы не застрять в той второй шкуре, которую они на себя натягивают. А если вторая шкура задралась, обнажив бесшерстую кожу, то можно слегка куснуть двуногого. Это усиливает эффект.
А когда двуногий, крича и смешно взмахивая руками, с грохотом упадет на пол, надо с размаху припечатать его выпущенными когтями по самому мягкому месту. Например, по внутренней поверхности бедра.
И последнее, но самое важное - после этого надо успеть спрятаться. Лучше всего - под кровать или за холодильник. А там уже можно в спокойствии переждать грозу, наслаждаясь беспомощными воплями двуногого.

Лайта преследовало странное ощущение, что он сделал что-то не то. Рюдзаки выглядел разочарованным, и, как Лайт не старался, никаких разумных объяснений этому он не находил.
Не мог же Рюдзаки, в самом деле, рассчитывать на то, что преступники этой ночью попытаются убить Лайта, и дадут повод вызвать полицию?
Если так, то он - просто никудышний детектив, привыкший, что ему все улики и доказательства приносят на блюдечке.
"А может, он вообще до сих пор бракоразводными процессами занимался, откуда мне знать", - вздохнул Лайт, приглаживая слегка растрепавшиеся после сна волосы.
- Я должен вернуться к себе, - сказал он, глядя, как Рюдзаки склоняется над ноутбуком, всем телом прикрывая экран от постороннего взгляда.
- Разумеется, - сухо произнес Рюдзаки. - Кстати, как ты объяснишь менеджеру свое отсутствие? Он наверняка поинтересуется этим, придумав подходящий повод.
- О, - мстительно улыбнулся Лайт, раздраженный вдруг повеявшим от Рюдзаки холодом, - я просто скажу, что провел ночь у своего друга.
Рюдзаки вскинул голову и посмотрел на Лайта широко раскрытыми глазами.
- Ты имеешь в виду, что скажешь, будто занимался ночью сексом? - уточнил он.
- Не беспокойся, я не упомяну твоего имени, - небрежно сказал Лайт, и вышел, оставляя за собой последнее слово.

Все еще продолжая размышлять над внезапной недружелюбностью соседа, он распахнул свою дверь, сделал несколько шагов... и тут что-то с силой пушечного ядра врезалось в его ногу, заставив потерять равновесие.
- Поймаю - убью, - крикнул Лайт в сторону холодильника, за которым мелькнул рыжеватый хвост. - На стельки пущу... В китайский ресторан продам...
Продолжая ругаться, он приспустил брюки, чтобы оценить причиненный ущерб. Плотная ткань не дала когтям проникнуть слишком глубоко, но четыре алые царапины были достаточным поводом для того, чтобы опять погрозить холодильнику кулаком.
- Лайт-кун, мне пришло в голову, что одних слов недостаточно. Горничные могут... - без стука входя в номер, начал Рюдзаки, но, увидев Лайт, замолчал. - Что произошло?
- Чертов кот, - объяснил Лайт. - Не знаю, что стукнуло ему в голову, но он почему-то перепутал меня с мышью.
Сообразив, что стоит перед детективом со спущенными брюками, он взялся за пояс - но в этот момент Рюдзаки вдруг опустился перед ним на колени.
- Очень больно? - спросил он.
Лайт почувствовал на своей коже чужое дыхание, и облизал внезапно пересохшие губы.
- Нет, - прошептал он.
- Это надо продезинфицировать. Кошачьи царапины могут быть очень опасны.
Лайт мог бы сказать, что именно в этой ситуации кажется ему самым опасным, но смог выдавить из себя только короткое:
- Да.
- Я займусь этим, - объявил Рюдзаки, к разочарованию Лайта поднимаясь с колен, и направляясь в ванну за аптечкой.
От дезинфицирующей жидкости царапины пощипывало, но Лайт этого почти не чувствовал, из последних сил сосредоточившись на воображаемых картинках.
Моги с Матсудой... Нет, это еще не так страшно. Надо представить что-то более отвлекающее от прикасающихся к коже пальцев и горячего дыхания, проникающего сквозь тонкую ткань плавок.
Матсуда с той жуткой теткой из полиции нравов... Тетка из полиции нравов с писклявой секретаршей начальника отдела... И с Матсудой... И Рюуком, вцепившимся когтями в ее шиньон...
Не выдержав, Лайт хихикнул.
- Лайт-кун заметил что-то смешное? - ледяным тоном поинтересовался Рюдзаки, отдергивая руку, и поднимаясь с колен.
- Э... Нет, просто так, - прикусил язык Лайт, заметив, что щеки детектива слегка порозовели. - Ты что-то начал говорить о горничных. Что ты имел в виду?
- Уже ничего, - направляясь к дверям, ответил Рюдзаки. - Мой помошник сообщит тебе о результатах анализа.
Когда дверь захлопнулась, Лайт упал в кресло, и еще раз выругался.
"Горничные могут заметить, что простыни чистые", - наверняка собирался сказать Рюдзаки. И если это не было предложением переспать, то Лайт был готов съесть банку кошачьих консервов.
- Рюук, хватит прятаться, - сказал он, повернув голову к холодильнику. - Может, ты и псих, но ты, по крайней мере, не упускаешь своих шансов.

Ее вселенная была беззвучной. Она не знала, что такое "рецессивный ген", и не подозревала, что ее белоснежная пушистая шерсть и ясные голубые глаза - причина окружавшей ее тишины. К тому же, тишина никогда не мешала ей, как мешала бы человеку. Она чувствовала дрожание пола под шагами двуногих, ее вибриссы ощущали движение воздуха, а розовый нос различал ежесекундно меняющиеся запахи. Люди, не знающие об особенностях белых голубоглазых кошек, никогда не смогли бы догадаться по ее поведению, что она глухая.
Сама Рэм была уверена, что с ней все в порядке.
Другое дело - окружающий мир.
В последнее время в нем что-то непоправимо нарушилось.
Рэм нравилась двуногая, поселившаяся на ее территории. Двуногая носила кучу побрякушек, вибрацию которых с легкостью улавливала Рэм, двуногая все время гладила Рэм, чесала труднодоступные местечки за ушами, терпеливо распутывала пальцами колтуны. Двуногая была веселой и ласковой. И еще, как вскоре поняла Рэм - больной.
Рэм очень быстро уловила связь: мисочка для еды - болезнь. Вначале она решила, что двуногая всегда голодна, и поэтому пытается съесть пищу Рэм. Иначе зачем ей то и дело хвататься за кошачью миску? Еще Рэм знала, что у разных существ - разная еда, и то, что ест Рэм, не всегда полезно кому-то другому. В конце концов, вы же не станете совать слепому котенку кусок сырого мяса?
Рэм пыталась мяуканьем объяснить двуногой, что той не следует брать еду из мисочки, но двуногая, конечно, ничего не поняла.
Даже лучшие из людей невероятно глупы.
Тогда Рэм начала съедать все без остатка, но добилась лишь того, что теперь еда в мисочке появлялась чаще.
Впервые в своей жизни Рэм не знала, что делать.
Конечно, на ее территории двуногие появлялись и раньше, но Рэм никогда не привязывалась ни к кому из них. Они были просто тенями, скучными и унылыми предметами, чье отличие от стола или стула было лишь в том, что они двигались, и иногда могли наступить на хвост.
Эта двуногая была другой. Иногда Рэм думала, что это - ее котенок, беспомощный и слабый, слишком глупый, чтобы самому о себе позаботиться.
Рэм ложилась рядом с двуногой, вылизывала ее лицо, успокаивающе мурлыкала ей в ухо, согревала ее мерзнущие руки, и надеялась, что рано или поздно сможет ее вылечить.
Но ее забота не могла противостоять отраве, разрушавшей организм двуногой.
Котенок умер.
Рэм поняла это сразу, как только понюхала еще теплую кожу.
Оцарапав на прощание другого, незнакомого двуногого, стоявшего на коленях рядом с ее котенком, Рэм бросилась бежать. Все вокруг подсказывало ей - приближается опасность.
Опасность была в воздухе, в запахах, в том, как становились на ковер чьи-то ноги в тяжелых ботинках.
Спрятавшись за кадкой с пальмой, Рэм проследила за тем, как ее двуногую, завернутую в пластик, унесли вниз.
Ночь она провела в какой-то незнакомой комнате, спрятавшись за пустыми ведрами и картонными коробками.
Если бы она не была глухой, то услышала бы, как кто-то ходит по этажам, негромко повторяя: "Рэм! Иди сюда, Рэм! У меня есть что-то вкусное для тебя".
Но она не знала, что ее зовут, а шаги, которые слабой дрожью отдавались в полу, говорили о том, что человек этот злиться и нервничает. Рэм не хотела с ним встречаться.
Утром она выбралась из-за кладовки, и побежала дальше, туда, откуда тянуло струйкой холодного воздуха.
Рэм не задумывалась о том, сможет ли выжить на улице. Она даже не знала, существует ли во вселенной что-то, кроме этого отеля. Единственное, в чем она была уверена - отсюда надо бежать.
Она прошмыгнула в полуоткрытую дверь, выскочила на середину какой-то комнаты, на мгновение растерявшись от наполнявших ее слишком резких запахов и возбужденных людей, поняла, что ошиблась, и бросилась назад.
Она почти успела. Но почти - никогда не считается.